Вся правда о неправде. Почему и как мы обманываем - Ариели Дэн - Страница 1

Дэн Ариели

Вся правда о неправде. Почему и как мы обманываем

Предисловие к российскому изданию

Дорогие читатели!

Эта книга посвящена изучению нечестности. Вы, возможно, сочтете, что в ней написано о нечестности среди американцев, так как большинство участников наших экспериментов проживает в США. И это, может быть, заставит вас предположить, что ваша собственная честность или уровень честности в вашей стране сильно отличаются (в ту или иную сторону) от того, что в Америке. Что вы думаете? Считаете ли вы жителей своей страны более или менее честными по сравнению с американцами?

Какой бы ответ вы ни дали, могу вас удивить: в ходе экспериментов, которые я провел вместе с коллегами, принадлежащими к различным этносам и культурам, мы смогли выявить лишь незначительные различия, обусловленные национальными или государственными традициями. Я буду много говорить об этом в заключении к книге, но пока важно отметить, что проводимые нами тесты не зависят от культурного контекста, то есть связанное с ними поведение не определяется какими-либо элементами стиля жизни, присущего той или иной культуре. Это означает, что наши тесты позволяют изучать общую склонность людей к нечестному поведению, то есть то, как и в какой мере они способны преступать правила или переосмысливать происходящее так, чтобы вести себя нечестно, но при этом без угрызений совести в отношении своего поведения.

Разумеется, нам удалось выявить определенные культурные различия в поведении. К примеру, как-то раз мы с моим коллегой проводили эксперимент по изучению поведения людей в группах, в частности у стойки бара при заказе напитков. В течение нескольких дней мы работали в баре в городе Чэпел-Хилл, предлагали посетителям на выбор один из четырех сортов пива, а затем принимали у них заказ. Иногда мы просили их громко произнести свой заказ, и, таким образом, о выборе клиента знали все сидящие за его столом. В других же случаях мы просили написать заказ на листе бумаги, то есть об их выборе больше никто не знал. После того как человек получал заказ, мы спрашивали, насколько ему понравилось пиво и не сожалеет ли он о сделанном выборе.

Оказалось, что когда люди громко делали заказ, то значительно чаще заказывали не то пиво, которое хотели, и затем сожалели о своем выборе. Единственным исключением стал первый участник группы, который был одинаково доволен своим выбором вне зависимости от того, каким образом он его сделал. В сущности, люди, объявляющие вслух свой заказ, слушали тех, кто сделал заказ раньше, и если «первые» «перехватывали» любимый сорт пива «вторых», те зачастую заказывали другой, менее предпочтительный вариант и, понятное дело, испытывали после его употребления меньшее удовольствие.

Мы также обнаружили корреляцию между склонностью людей заказывать не то, что они хотят, и тенденцией, которую можно назвать «потребностью в уникальности». Люди хотели выглядеть уникальными, и эта потребность была значительно сильнее, чем желание выпить пиво любимого сорта. Иными словами, люди были готовы обменять удовольствие от пива на определенный образ в глазах остальных.

Проведя этот же эксперимент в Гонконге, мы обнаружили сходную тенденцию, но с обратным знаком. Посетители бара в Гонконге также принимали во внимание, что́ было заказано перед ними, и жертвовали удовольствием от пива во имя формирования определенного образа – и точно так же сожалели о своем выборе. Однако в Гонконге люди заказывали не самый любимый из сортов пива не для того, чтобы подчеркнуть свою уникальность, а для того, чтобы соответствовать нормам: то есть они заказывали то же самое, что и другие участники, сделавшие заказ до них. Ошибка была аналогичной (они жертвовали своими желаниями ради имиджа), и появлялось такое же сожаление от сделанного выбора, однако они хотели сформировать совершенно иной образ (основанный на сходстве, а не уникальности) в глазах других людей, сидящих с ними за одним столом.

Подобные искажения поведения встречаются довольно часто. Однако, как и в описанном выше случае, несмотря на различия самого поведения, его причина обычно остается прежней вне зависимости от культурного контекста. Я приглашаю вас в процессе чтения этой книги подумать о проведенных нами экспериментах, их результатах и выводах, а также о том, в какой степени они применимы в различных аспектах жизни в вашей стране. Подумайте о том, где, когда и при каких обстоятельствах люди более склонны к логическому обоснованию своего нечестного поведения. Но в первую очередь помните, что вы сами, как и тысячи участников наших экспериментов, будете, скорее всего, следовать тем же тенденциям.

Введение

Почему изучать нечестность так интересно?

Впервые мой интерес к исследованию мошенничества появился в 2002 году, всего через несколько месяцев после краха компании Enron. В то время я был на одной технологической конференции и как-то вечером в баре познакомился с Джоном Перри Барлоу. Я знал Джона как бывшего автора текстов песен группы Grateful Dead, однако во время нашего разговора я выяснил, что он как консультант работал с несколькими компаниями, в том числе и с Enron.

На случай если вы не обратили внимания на это событие в 2001 году, уточню: история падения бывшего любимчика Уолл-стрит выглядит так. С помощью ряда креативных бухгалтерских трюков (проведенных при молчаливом содействии консультантов, рейтинговых агентств, правления компании и ныне уже не существующей бухгалтерской компании Arthur Andersen) Enron поднялась до невероятных финансовых высот, но лишь затем, чтобы рухнуть, когда ее махинации стало невозможно скрывать. Акционеры потеряли инвестиции, пенсионные планы канули в Лету, тысячи сотрудников остались без работы, а компания оказалась банкротом.

Разговаривая с Джоном, я особенно интересовался тем, как он описывает собственное добровольное заблуждение. Он сказал мне, что, хоть и занимался консультированием Enron в то самое время, когда компания начинала терять контроль, он не мог заметить совершенно ничего предосудительного. Фактически он был полностью уверен в том, что Enron была инновационным лидером новой экономики, вплоть до момента, когда история оказалась на первых страницах газет. По его словам, еще более удивительно то, что, как только распространилась негативная информация, он не мог поверить, что был настолько слеп и не замечал самых очевидных сигналов. Перед тем как разговаривать с Джоном, я предполагал, что проблема Enron была вызвана тремя зловредными руководителями – Джеффри Скиллингом, Кеннетом Леем и Эндрю Фастоу, – которые совместно спланировали и исполнили широкомасштабную бухгалтерскую махинацию. Однако передо мной сидел человек, который мне нравился и которого я уважал. У него была непростая история взаимоотношений с Enron, связанная с добросовестной слепотой, а не с преднамеренной нечестностью.

Разумеется, существовала вероятность того, что Джон и все остальные, вовлеченные в дело Enron, были глубоко коррумпированы, но я начал размышлять о том, что в данном случае мы имеем дело с другим видом нечестности – связанным с искренней слепотой людей типа Джона, меня и вас. Я задался вопросом о том, не является ли нечестность чем-то более глубоким, чем действия «паршивых овец», и не присуща ли подобная слепота деятельности других компаний[1]. Мне стало интересно, повели бы себя таким же образом и мы с друзьями, если бы нам довелось консультировать Enron.